Playlist: Lafee - Sterben Fur Dich
Он сидел на подоконнике, медленно затягиваясь, хотя здесь курить запрещено. Страйфи огляделся: белые стены, белые потолки, белый пол - всё идеально чистое и стерильное. Одним словом, больница.
-Молодой человек!- раздаётся строгий голос медсестры.
-Да, да, простите,- половина сигареты улетает в форточку.
Недовольно качая головой, медсестра удалилась, а Страйф остался сидеть, вдыхая витающую в воздухе смесь различных лекарств - этот жуткий, противный, доводящий до тошноты запах больницы.
Всё случилось пару часов назад. Всего пару часов назад! Она была жива. Она смеялась. Она шла с подругами на концерт. Его концерт. Счастливая, красивая, молодая. Но она не знала, что была и другая. Та, которая прервала её жизнь. Вместо его.
-За что?
На этот вопрос, в который раз, отвечала лишь тишина. Страйфи вздохнул, встал с подоконника и направился к выходу из этого страшного места. Здесь выживают или умирают.
И она умерла. Вместо него.
А он даже имени её не знал. Страйфи вышел из здания и вдохнул уличный воздух. Воздух, который был гораздо свежее больничного.
Она больше не дышит. Вместо него...
Теперь можно было закурить. Руки дрожали, а зажигалка упорно отказывалась подарить хоть чуточку огня. Но все-таки не выдержала: сдалась под настойчивым напором Страйфи и зажглась. Он пошел, сам не зная куда, лишь бы идти куда-нибудь.
Ночь была тёплая. На небе красовались крохотные жёлтые точки - звёзды и огромный светлый диск - луна. Красиво.
Но она не видит. Вместо него...
Всё произошло слишком быстро. Страйфи даже не успел опомниться, как рядом с ним уже лежало тело девушки, истекающее кровью. Он слышал вскрик, затем ещё один. А потом суета, паника, Ю, прижимающий свою футболку к ране девушки. Видел поблескивающее в свете фонарей окровавленное лезвие ножа, ужас на лицах людей и согруппников. Он растерялся, испугался, а в глазах отразился шок. Из секундного ступора его вывел Киро шёпотом "Боже. Не ты". Тогда Страйфи ясно понял, что произошло.
А сейчас ему хотелось быть Андреасом - простым молодым человеком... Не знающим славы, этой безумной популярности, шоу-бизнеса, любви сумасшедших фанаток... Как же противно, когда всё заканчивается так!
Они стараются порадовать фанатов: делают хорошую музыку. Да, не всегда выходит, как хотелось, но всё-таки.... А что в итоге? Смерть. За что?
Ведь всё было так хорошо. Они вышли из машины, приветствовали поклонников, по ходу успевали раздавать автографы. И откуда она взялась? Как?
Страйфи выбросил окурок и остановился. Он попытался понять, где именно он находится, но сейчас это было не важно. Совершенно не важно. Страйфи стоял на перекрёстке.
Точно также она стояла на распутье. Зачем она решила все именно так? Несправедливо.
Страйфи пошёл прямо. Он разрывался на части от непонимания, страха, слёз, которые душили. Ему было жутко противно, что сейчас он идёт, дышит, слышит, видит, думает. Ему было просто мерзко чувствовать что-либо.
-За что?
Снова тишина.
Он не понимал, почему. Почему одна хотела его убить, а другая спасла? А ведь он не знал обеих. Как он допустил такое? Что сделал не так? Ведь всё из-за него. Из-за него одного. Он - причина чужого несчастья. Он ненавидел себя. Ненавидел этот созданный образ. Ненавидел Страйфи со всеми его ухмылками, ужимками и стервозностью. Ненавидел до тошноты, до искусанных в кровь губ, до сжатых до хруста кулаков, до обжигающих кожу слёз. Ненавидел, ненавидел, ненавидел. И хотел, чтобы его больше не было, чтобы он исчез и никогда не появлялся. Ведь Страйфи - иллюзия, плод воображения, ненастоящий. Он во всём виноват. Но он никуда не денется. Он должен жить, должен красоваться на экранах телевизоров, обложках журналов, фотографиях, сцене. Должен, должен, должен.
Ради него готовы жить, убивать и умирать....
-Господи, за что?!- Страйфи посмотрел на небо.- За что? Я не хотел, я не думал, я не предусмотрел. Я даже не предполагал! Я... - он больше не смог сдерживаться. Слёзы лились из глаз, а тишину пронзали частые всхлипы и тягостный стон.
"Проникающее ножевое ранение" - констатировал один из врачей, везущих её в реанимацию. Дальше дверей в отделение его не пустили. Никого не пустили. Андреас стоял у стены, стараясь сдержаться. Понимание того, что сейчас он должен был быть там, лежать на операционном столе, с кучей подключенных к телу приборов, врачом и медсёстрами над ним. Он... не она. Она ведь еще совсем девочка. Светлые волосы, мягкие черты лица. И глаза, наверное, голубые. Но он их не видел. А хотел видеть. Андреас поехал в больницу один, несмотря на то, что ребята хотели поддержать. Они бы не помогли, не сумели. Он видел заплаканные лица подруг, звонящих родителям, слышал их сбившуюся речь, всхлипы, чувствовал, как их трясёт в приступе беспокойства и страха. А он тихо стоял у стены, боясь, что его заметят, что начнутся упрёки и укоры. Справедливые. Но именно этого он и боялся.
Приехали родители. Крики. Ужас. Плачь. Надежда, которой не суждено было сбыться.
Качающий головой врач и тихий стон матери. Смерть. Не произнесённая вслух, но ясная, чёткая, понятная, страшная и не вовремя.
Внутри всё перевернулось. Кто так рассудил?
Страйфи продолжал идти. Не важно куда, не важно зачем. А может, лучше, чтобы его не нашли?
Вторую не поймали. Нож остался лежать на забрызганном кровью асфальте. Обычный кухонный нож. Таких тысячи. Но только один из тысячи стал орудием. Её найдут. Обязательно найдут.
Страйфи закрыл лицо руками и упал на колени. Вырвался крик. Крик боли и отчаяния. Громкий, пронзающий тишину, продолжительный и жуткий, заставляющий кровь стынуть в жилах.
Наступил рассвет. Страйфи вздохнул. Внутри не осталось ничего. Только редкие отрывистые всхлипы и удары кулаков по асфальту. Он посмотрел на розовеющее небо. Противно.
Почему он здесь? Чувствует тепло первых слабых лучей восходящего солнца. Слышит пение просыпающихся птиц. Вдыхает влажный утренний воздух. Видит капли росы, застывшие на листьях. Он в новом дне.
-Это не должно быть зря.
Страйфи поднялся и вытер слёзы.
Он ясно понял, что он должен жить. Жить, творить и дарить все это таким, как она. Несмотря на всё его отвращение к неменяющемуся миру. Но если в нём ещё осталась частичка чего-то светлого и доброго, то ради этого стоит сломать себя, перешагнуть через боль. Он всегда будет помнить, что случилось. Помнить ту, что подарила ему жизнь, отдав свою. Этот день ребята посчитают его вторым днём рождения. А он, просыпаясь каждое утро, будет говорить "спасибо".
Это была самая трудная дорога домой... С осознанием, что он жив.
Жив. Вместо неё.